Афиша премьерных показов спектакля
© Санкт-Петербургский государственный музей театрального и музыкального искусства

Время создания первого балета Шостаковича отнюдь не было золотым веком для балетного искусства. «Засилью уже обветшалого классического репертуара»¹ был объявлен бой. Стараясь идти в ногу со временем, Ленинградский академический государственный театр оперы и балета взял курс на создание принципиально нового репертуара. Театр не миновала охватившая страну эйфория строительства коммунизма со всеобщим равенством, свободой высказывания и совместным построением новой жизни: советы стали управлять не только государственной, но и сценической жизнью. На заседаниях художественно-политического совета театра всерьез обсуждалась необходимость не отстать от фабрик и заводов в выполнении промфинплана, далекие от балета представители комитетов по охране труда высказывали свои предложения по редактированию хореографии новых спектаклей, представители введенных внутрицеховых структурных подразделений с а-ля военным названием бригады рассуждали об обязанностях руководителей и правах подчиненных. Весь этот сумбур вокруг музыки зафиксировали сохранившиеся протоколы заседаний, и они живо воссоздают атмосферу, в которой рождалось сценическое воплощение ранней балетной партитуры Шостаковича.

Дмитрий Шостакович и Александр Гаук. 1930 год 
© Санкт-Петербургский государственный музей театрального и музыкального искусства

Музыку композитор писал по либретто, победившему в конкурсе на сценарий нового советского балета, который бы давал «материал для пантомимно-хореографического эксперимента»². Это был придуманный оперным режиссером Александром Ивановским политический памфлет о приключениях советской футбольной команды во время поездки в капиталистическую страну. «Золотым веком» по сюжету именовалась индустриальная выставка, которую посещала делегация из Страны Советов.

Сцена из спектакля. 1930 год
© Центральный государственный архив кинофотофонодокументов Санкт-Петербурга

Непривычной для балетной сцены была история о современниках, в которой буржуазная Дива соблазняла советского спортсмена, Комсомолка вступалась за притесняемого Негра, коварный Фашист переодевался в советскую форму, честному футболисту подсовывали в карман фальшивки, а фашисты, приняв за бомбу мяч в руках советских спортсменов, бросались на пол. Но она давала возможность для создания зрелищного и ироничного спектакля.

Ольга Иордан (Дива), Ростислав Славянинов и Леонид Лавровский (Фашисты). 1930 год
© Центральный государственный архив кинофотофонодокументов Санкт-Петербурга

Слева: Дива – Елена Люком, Фашист – Борис Шавров. 1930 год
© Мариинский театр
Справа: сцена «Бокс ради рекламы», первая картина первого действия. 1930 год
© Центральный государственный архив кинофотофонодокументов Санкт-Петербурга

Создавать «экспериментальным путем приемы, знаменующие поиски нового хореографического стиля, близкого советской действительности»³ призвали молодых балетмейстеров. Руководство неопытными, не ставившими еще на тот момент больших спектаклей хореографами Вайноненом, Якобсоном и Чеснаковым поручили оперному режиссеру Эммануилу Каплану (практика приглашения режиссера для работы над балетным спектаклем в дальнейшем закрепилась в театре, а в «Золотом веке» ее применили впервые).

Семен Каплан, Леонид Якобсон, Галина Уланова, Ольга Мунгалова, Константин Сергеев, Петр Кавокин на репетиции. 1930 год 
© Мариинский театр

В высоких, порой акробатических поддержках, придуманных экспериментаторами, смело взлетали как молодые, так и опытные артисты. И хотя рискованность отдельных элементов вызывала опасения специалистов по охране труда, такое представление советского человека отвечало замыслу Шостаковича: «Советские танцы я считал необходимым насытить элементами здоровой физкультуры и спорта. Иначе я не мыслю себе развитие советского танца»⁴.

Слева: Наталия Дудинская и Владимир Фидлер. 1930 год
© Центральный государственный архив кинофотофонодокументов Санкт-Петербурга
Справа: Дива – Ольга Иордан, Фашист – Леонид Лавровский. 1930 год
© Мариинский театр

Слева: танец Западной комсомолки (Ольга Мунгалова) и четырех советских футболистов. 1930 год
© Мариинский театр
Справа: Леонид Якобсон (в центре) с исполнителями танца Западной комсомолки и четырех советских футболистов – Константином Сергеевым, Галиной Улановой, Петром Кавокиным, Вахтангом Чабукиани, Семеном Капланом. 1930 год 
© Центральный государственный архив кинофотофонодокументов Санкт-Петербурга

В спектакле были активно задействованы дети, и во многом из-за их права на летние каникулы премьера, первоначально намеченная на 28 июня, была отложена на осень. Пионерский танец в постановке Якобсона особенно запомнился Шостаковичу, хотя в процессе репетиций композитор сильно критиковал номер и требовал его переделок: «Ученики знаменитого ЛХУ, участвовавшие в этом балете, изображали игру, в которой один из них одевался в капиталистика во фраке и цилиндре и вдруг растворялся в общей массе, так как с него неожиданно и незаметно был сорван костюм, под которым скрывался пионер. Хохот зрительного зала был наградой этой интересной выдумке»⁵. Овациями обычно встречала публика придуманный Якобсоном прием «лупа времени», когда после динамичного танца представителей разных видов спорта вся масса исполнителей вдруг останавливалась и плыла медленно – рапидом.

Воспитанники Ленинградского хореографического училища в пионерском танце. 1930 год
© Центральный государственный архив кинофотофонодокументов Санкт-Петербурга

Леонид Якобсон с воспитанниками Ленинградского хореографического училища. 1930 год
© Центральный государственный архив кинофотофонодокументов Санкт-Петербурга

Живо реагировали зрители и на музыку: дирижер Гаук вспоминал, что оркестровый антракт «Таити-трот» часто бисировался⁶.
Задачи поиска новой выразительности ставила перед собой и художник спектакля Валентина Ходасевич: «Самый сюжет обязывает порвать с традиционными приемами оформления старых балетов (живописные изобразительные декорации и т. д.) Максимальное вовлечение декоративного оформления в действие. Развлекательность. Быстрая смена впечатлений. Характеристика места действия и драматургических положений посредством бутафории и костюмов, обыгрываемых актером»⁷.

Валентина Ходасевич. 1920-1930-е годы
© Центральный государственный архив кинофотофонодокументов Санкт-Петербурга

Валентина Ходасевич. Эскизы женского костюма и костюма Секретаря. 1930 год 
© Мариинский театр

Опытная по части оформления драмы на сцене Ходасевич в балете одевала персонажей, вслушиваясь в музыку. Задуманный Шостаковичем «характер нездоровой эротики»⁸ буржуазных западных танцев находил отражение в остроумных и удобных для танца костюмах.

Слева: Валентина Ходасевич. Эскиз костюма Дивы. 1930 год
© Мариинский театр
Справа: Дива – Ольга Иордан. 1930 год
© Мариинский театр

Премьера прошла с шумным успехом у зрителя, хотя накануне на обсуждении генеральной репетиции новинку называли «несоветским балетом», отдельные танцы «жалкими и убогими», работу постановщиков – «плохой». Зрители же оказались солидарны со спикером, заявившим, что «старый балет в значительной мере постановкой «Золотого века» положен на обе лопатки»⁹. И в ноябре спектакль даже показали на торжественном заседании Ленинградского совета.
Но уже в 1931 году “Золотой век” исчез из афиш Ленинградского театра оперы и балета. Сыграл ли роковую роль неуспех «Болта» или начавшаяся в стране борьба с «классовыми врагами» и формализмом, но золотой век первого и последующих балетов Шостаковича заканчивался, едва начавшись.
Ольга Макарова

¹ «Золотой век». Балет в 3 действиях. Серия «В помощь зрителю». Л.: Гос. издательство художественной литературы. 1931. С. 4.
² Условия конкурса на либретто советского балета // Жизнь искусства. 1929. 6 января. С. 2.
³ «Золотой век». Балет в 3 действиях. Серия «В помощь зрителю». Л.: Гос. издательство художественной литературы. 1931. С. 4.
⁴ Там же.
⁵ Шостакович Д. Воспоминание о Якобсоне. Статья, машинопись // ЦГАЛИ. Ф. 87. Оп. 1. Ед. хр. 271. Л. 1.
⁶ Гаук А.В. Д.Д. Шостакович // Александр Васильевич Гаук: Мемуары. Избранные статьи. Воспоминания современников. М., 1975. С. 125.
⁷ «Золотой век». Балет в 3 действиях. Серия «В помощь зрителю». Л.: Гос. издательство художественной литературы. 1931. С. 8.
⁸ Там же. С. 4.
⁹ Протоколы заседаний Художественно-политического совета балета. 15 февраля 1930 – 16 марта 1931 // ЦГАЛИ. Ф.337. Оп. 1. Ед. хр. 71. Л. 22.