Солист Лос-Анджелесского филармонического оркестра Денис Буряков – участник фестиваля «Виртуозы флейты». В рамках фестиваля Денис проведет два мастер-класса и примет участие в завершающем гала-концерте.
Духовиков из бывшего СССР в американских оркестрах намного меньше, чем исполнителей на струнных. Причина ясна: струнная школа в России и странах СНГ одна из самых сильных, а вот духовая раньше отставала. Самая давняя традиция игры на духовых (особенно на флейте), конечно, во Франции. Когда в советское время границы были закрыты, можно было только мечтать о том, чтобы поучиться за рубежом. Единицам это удалось, в том числе и моему профессору из Центральной музыкальной школы и Московской консерватории Юрию Николаевичу Должикову. Он стажировался в Париже у знаменитого флейтиста Жана-Пьера Рампаля, и даже неполный год занятий помог ему понять основы методики. Должиков многое доработал, создал собственную школу, но та поездка во Францию оказалась для него ключевой.
Когда границы открылись, духовики поехали учиться за рубеж. Многие вернулись, но кто-то и остался. Сейчас уже никого не удивить тем, что флейтисты из России получают премии на крупных международных конкурсах и работают в оркестрах по всему миру.
***
Для меня путь в Лос-Анджелесский оркестр был довольно долгим. После ЦМШ я пять лет учился в Лондоне, у Уильяма Беннетта, затем получил работу в Тампере (Финляндия). Играл там три года, потом еще год в Барселоне, а в 2009 году переехал в США, в Метрополитен-оперу, и только в прошлом году выиграл прослушивание в Лос-Анджелесе.
Правила конкурса в каждом оркестре свои. Например, в Мет все туры проходят за ширмой и только после итогового голосования победителя представляют жюри. В Лос-Анджелесе используется схема, более распространенная во всем мире: первый тур и полуфинал за ширмой, финал – без.
Сначала делают отбор по биографиям, просят прислать запись. Комитет выбирает тех, кого стоит послушать вживую. Это дает возможность талантливым студентам, у которых еще мало строк в биографии, участвовать в прослушивании и, теоретически, его выиграть. Тех кандидатов, которые уже работали в больших оркестрах, и членов оркестра приглашают сразу на второй тур (полуфинал). Программа на конкурсах похожая: концерт Моцарта, часть из партиты Баха и/или концерт романтической эпохи либо XX века, пара десятков оркестровых трудностей.
После Мет мне не надо было играть первый тур. В финале, когда ширму убрали, жюри могло прочитать в моем резюме, что я проработал не только шесть лет в опере, но и четыре года в симфонических оркестрах. В идеале оркестры хотят найти кого-то до 35 лет и с приличным опытом оркестровой игры, но бывают и исключения.
***
Мой график загружен почти до предела. В те недели, когда не работаю в оркестре, я играю сольные концерты и/или даю мастер-классы. Иногда еду на день-два выступить с концертами в других городах США.
Лос-Анджелесский оркестр гастролирует раз в год – как правило, две-три недели. В прошлом сезоне мы были в Европе (Голландия, Франция, Люксембург и Англия), в этом сезоне – тур по США, в следующем, кажется, тур по Азии.
У нас две концертные площадки: Дисней-холл и Hollywood Bowl. Сезон в Дисней-холле длится с последней недели сентября по начало июня, а в Hollywood Bowl – с июля по начало сентября. В Дисней-холле мы исполняем обычные академические программы, в том числе и современную музыку. А Hollywood Bowl – это открытая площадка на 18 тысяч мест. Концерты там проходят в более расслабленной атмосфере, что-то вроде концертов в парках, людям нравится. Программы – хиты классической музыки: симфонии Бетховена, Чайковского, Шуберта и так далее. Каждое лето одна опера, иногда балеты. А также, например, ежегодные концерты с Джоном Уильямсом, где он сам дирижирует своей киномузыкой. Бывает, мы сопровождаем мультфильмы о Багзе Банни и Томе и Джерри. Кстати, действие мультфильма, где Том выступает дирижером, происходит как раз в Hollywood Bowl. Этим летом был даже концерт с рок-группой. И каждое лето – концерт с музыкой Чайковского и салютом.
***
Работа в опере и в симфоническом оркестре очень отличается. В Мет был сумасшедший график: семь спектаклей в неделю и от трех до пяти репетиций. Мы играли по четыре, а иногда и по пять спектаклей каждый. В симфонических оркестрах почти вдвое меньше часов работы, да и играешь на сцене, а не в яме. Это совсем другая атмосфера и ответственность. Репертуар, естественно, тоже другой, и в оркестре ты один из главных сольных голосов духовой группы. Но участие в опере – лучшая школа игры в оркестре и в ансамблях. Только там можно по-настоящему научиться слушать все, что происходит вне твоей группы или даже оркестра. Учишься слышать певцов во время своих соло и следовать за ними. В Мет, да и в большинстве оперных оркестров сложность еще в том, что в каждой группе по два солиста. То есть оперы из стандартного репертуара почти каждый день идут с другими составами исполнителей-духовиков. Гораздо проще играть всегда с одними и теми же людьми. Когда же состав каждый день меняется, учишься быть более гибким во всех отношениях – по интонации, фразировке и так далее. После этого игра в симфоническом оркестре кажется намного проще: всегда тот же состав, и ты ведешь группу, а не следуешь за певцами. В Метрополитен-опере больше половины духовиков после нескольких лет работы уходят в симфонические оркестры. Из шестнадцати исполнителей на духовых инструментах, игравших там в 2009 году (когда я начал работать), сейчас осталось восемь. В Америке оркестр Мет в шутку называют самым лучшим в мире тренировочным оркестром для духовиков.
***
Мне кажется, сегодня все меньше различий между школами разных стран. Раньше было четкое разделение на французскую, немецкую, американскую школы. А сейчас границы стираются, скорее, отличаются ученики разных педагогов. Юрий Николаевич Должиков был по-своему гениальный учитель. Он дал ученикам прочную основу игры на флейте, научил их сфокусированному звуку, безупречной технике. Но он не так много говорил о музыке и фразировке, а отдавал их на откуп исполнителям. Уильям Беннетт помог мне глубже понять техническую сторону, развить фразировку и музыкальность. Он учил студентов делать музыку, а не просто тому, как сыграть конкретную фразу. Мне кажется, это самое главное для преподавателя. Даже самые известные педагоги часто решают сиюминутные проблемы, а не идейные. Беннетт был, да и остается для меня кумиром. Звучание его инструмента поразило меня в 1999 году, когда я приехал в Англию на его мастер-класс, и после этого я хотел учиться только у Беннетта. В течение первых двух-трех лет мое исполнение было практически копией его манеры. Но музыканты развиваются и учатся всю жизнь, поэтому в дальнейшем я постепенно изменил стиль своей игры. Сейчас стараюсь быть ближе к стилям эпох, в которые были написаны произведения, а не играть более или менее романтически, как прежде. Даже за последние пару лет мой стиль исполнения барочной музыки сильно поменялся, но я не удаляю старые видео с YouTube, поскольку каждый концерт – это то, как ты играешь в данный конкретный день, и по-своему интересно.
***
Флейтовый репертуар не так богат, как скрипичный, поэтому многие флейтисты часто «воруют» скрипичные произведения. Я сыграл уже довольно много обработок скрипичных сочинений. На данный момент я не работаю над новыми переложениями, но почти каждый год делаю новые обработки для моих летних сольных туров. Уже издал переложения Рондо каприччиозо Сен-Санса и Чаконы Баха, а в следующем году выйдут соната Дебюсси и «Кампанелла» Паганини.
***
В России я не был девять лет и с нетерпением жду этой поездки. Общение с коллегами, обмен опытом на концертах и мастер-классах – это всегда ужасно интересно. Я очень рад, что теперь флейтовый фестиваль есть и в России. Хотелось бы сказать огромное спасибо театру и Денису Лупачёву за его организацию.
| user_name | | Выход |
