Поэма Гоголя «Мертвые души» обязательно входила во все программы школьных уроков литературы. Учеников мучили писанием сочинений о характерах Чичикова, Плюшкина, Ноздрева, крепостном праве, а точнее - о бесправии русского народа до большевистской революции. Словом, вместо восторга к писателю сеяли неприязнь и скукоту. Да еще заставляли зубрить текст лирического отступления «Эх, тройка, птица-тройка...» Этому тексту было дано хрестоматийное истолкование веры писателя в светлое будущее своего народа. А это будущее и есть наша советская жизнь...
Поэтому, когда я взялся за обдумывание либретто к опере, первым делом решил: текст «Птицы-тройки» не включать, обойти. Это и был, наверное, первый мой импульс к рождению мечты об опере «Мертвые души».
Мечта жила во мне целых десять лет. Вначале - раздумье, потом - чтение-перечтение великой книги, выписки самого необходимого для музыкальной драматургии текста, наброски музыки. И наконец, радость и муки каждодневной работы.
Я писал оперу совсем для себя. Никаких контрактов, обещаний, конкретных театров, сроков постановки - ничего этого не было.
Родион Щедрин. Автобиографические записи
Рождение оперы «Мертвые души» - одно из самых значительных событий в истории музыкального театра XX века. Событие яркое, неожиданное, но - подготовленное всем ходом развития русского (да и не только русского) оперного искусства.
Гоголь в русской опере. В XIX веке великий русский писатель - пожалуй, один из самых популярных поставщиков оперных сюжетов. К его произведениям обращались почти все классики: от Мусоргского (экспериментальная речитативная «Женитьба» и песенно-лирическая «Сорочинская ярмарка») до Римского-Корсакова (две «ночи» - «Майская» и «Ночь перед Рождеством») и Чайковского (опера «Кузнец Вакула», она же - «Черевички»). XIX век увидел в Гоголе поэта-лирика, остроумного бытописателя. Отсюда и преобладающий способ интерпретации - в духе фольклорно-красочной, лирической бытовой драмы. XX век, с его резкой сменой ориентиров, по-новому обернул гоголевские сюжеты. Ушли светлые идиллические тона, в фокусе - фантастика, социальная сатира, острый гротеск. Такое прочтение Гоголя дали режиссеры драматического театра (и прежде всего В. Мейерхольд), а в театре музыкальном тон задал Шостакович со своим гениальным «Носом». «Мертвые души» Щедрина отчасти вбирают в себя обе традиции, но при этом глубоко своеобразны. Ярко выписывая русское «мертводушие», композитор всегда остается в границах реальности. Гипербола ни разу не перерастает в глумление и служит лишь особой психологической достоверности, благодаря которой герои оперы, кажется, вот-вот сойдут со сцены и заживут самостоятельной жизнью. Музыка оперы открывает и новые грани гоголевского лиризма - щемящего, пронзительно-русского и лишенного всякого намека на пасторальность.
Щедрин-композитор. К созданию этой оперы он пришел во всеоружии композиторского мастерства, с глубоким знанием русского музыкального фольклора и достижений европейской профессиональной музыки. Скрещивая интонационные средства русской народной песни с элементами додекафонии, традиции итальянской оперы buffa - с речитативными находками русских композиторов, Щедрин создает цельный оперный стиль, в котором образный мир Гоголя получает самое правдивое, самое «аутентичное» выражение.
Триумвират мастеров. В своих воспоминаниях Щедрин пишет, что писал оперу «для себя», не думая о контрактах и конкретных театрах. Однако к тому моменту, когда сочинение окончательно было завершено, созрели и силы для его постановки. Новость о том, что Щедрин закончил новую оперу на сюжет гоголевских «Мертвых душ» молниеносно разнеслась в театральных кругах. Министр культуры Петр Демичев предложил прослушать оперу сначала в министерстве, затем - на художественном совете Большого театра. Не обратив внимание на «опасные» моменты (которые были замечены лишь после премьеры), худсовет принял решение о постановке. Режиссером стал мэтр русской оперной режиссуры Борис Покровский, дирижировать Щедрин пригласил Юрия Темирканова. Три мастера создали яркий, новаторский спектакль, в который Покровский внес элементы условного театра (двухъярусность сцены, десятки Чичиковых, множество губернаторских дочек). Премьера «Мертвых душ» на сцене Большого театра состоялась 7 июня 1977 года. В следующем году Юрий Темирканов перенес эту постановку в Мариинский театр, где в роли Чичикова в блеском выступил Сергей Лейферкус.
В последние 30 лет опера «Мертвые души» крайне редко ставилась в России. Ее концертное исполнение в Концертном зале Мариинского театра - важное событие в музыкальной жизни Петербурга и в сценической судьбе этого сочинения.
Екатерина Юсупова
