Фортепианный цикл «Картинки с выставки» сочинен Мусоргским в 1874 году по следам и под впечатлением посмертной выставки картин и архитектурных проектов Виктора Гартмана (1834–1873). Потрясенный скоропостижной смертью своего друга, талантливого художника и архитектора, Мусоргский восклицал в одном из писем: «Горе, горе! О, российское многострадальное искусство!» В разгар работы над циклом пьес он писал В. В. Стасову: «… Гартман кипит, как кипел "Борис", – звуки и мысль в воздухе повисли, глотаю и объедаюсь, едва успеваю царапать на бумаге…» Весь цикл, начатый в первых числах июня, был завершен менее, чем за три недели: на последней странице рукописи поставлена дата: 22 июня 1874 года. На заглавном листе рукой Мусоргского написано: «Посвящается Владимиру Васильевичу Стасову. Картинки с выставки. Воспоминание о Викторе Гартмане».
В поисках «души вещей» Мусоргский менее всего заботился о «точной» музыкальной иллюстрации. Его огромная композиторская фантазия черпала в портретах, жанровых сценах, архитектурных композициях Гартмана вдохновение для самостоятельного полета. Это относится и к пейзажным, и к жанровым зарисовкам художника, сделанным во время его путешествий («Старый замок», «Тюльери», «Быдло», «Два еврея, богатый и бедный», «Лиможский рынок», «Катакомбы»), и к эскизам игрушек или театральных костюмов («Гном», «Балет невылупившихся птенцов»). Образы русского фольклора – из сказок, из легендарного эпоса («Избушка на курьих ножках», «Богатырские ворота») – впервые в фортепианной литературе были разработаны с таким совершенством. В упоминавшемся письме к Стасову Мусоргский приоткрыл замысел цикла: «Моя физиономия в интермедах
видна». Речь о так называемой «Прогулке» («Promenade») – музыке, не навеянной непосредственно рисунками художника и скрепляющей в единое целое разнохарактерные пьесы. «Интермеды», о которых говорит Мусоргский, то есть «прогулки», ведущие от одного экспоната выставки к другому, пронизаны духом «величайшего сокровища русской культуры – знаменного распева» (М. Юдина). Вначале «Прогулка» звучит как самостоятельное законченное вступление к циклу, а далее широко и разнообразно варьируется, предваряя новую «картинку», чтобы в финале торжествовать в ликующем колокольном перезвоне.
Оригинальность и новизна фортепианного стиля Мусоргского была не сразу оценена современниками. «Картинки с выставки» долго считали сочинением «нефортепианным», неблагодарным для концертного исполнения. Лишь в 1903 г. состоялось первое исполнение цикла в Москве пианистом Г. Н. Беклемишевым. «Любопытный факт, – пишет академик Б. В. Асафьев, – ближайшие поколения, словно не поверив в пианизм этих… оригинальных опытов, позаботились об их оркестровке, а не о выведении из их содержания новых принципов фортепианного оформления. В них не почувствовали истоков нового стиля».
Именно поэтому слушатели в России впервые познакомились с фрагментами «Картинок
с выставки»… в оркестровке М. Тушмалова, ученика Н. А. Римского-Корсакова (они прозвучали под управлением самого Римского-Корсакова в ноябре 1891 года в Петербурге). Первая полная симфоническая партитура всего цикла, принадлежащая Морису Равелю (1922), заняла прочное место в концертных программах. Поиски новых оркестровых прочтений фортепианного цикла Мусоргского продолжились и позднее. В США популярна инструментовка Л. Стоковского, в Финляндии – Л. Фунтека, в России – С. Горчакова.
В ХХ веке, благодаря выдающимся отечественным пианистам – назовем для примера имена Марии Юдиной, Святослава Рихтера – «Картинки с выставки» утвердились на мировой концертной эстраде как одна из жемчужин русской фортепианной музыки.
Иосиф Райскин
