Письма Ван Гога

Григорий Фрид (1915–2012) написал всего две оперы, оба раза использовав документальные тексты и предусмотрев единственную вокальную партию. Названия говорят за себя: «Дневник Анны Франк» (1969) и «Письма Ван Гога» (1975). Для композитора обращение к эпистолярию художника-постимпрессиониста имело особый, почти ритуальный характер: Фрид был профессиональным живописцем, создал около 40 полотен, а в позднем возрасте начал и писательскую карьеру. «Здесь я главным считал даже не музыку, а то, что мне удалось в либретто сохранить оригинальный текст. Наверное, тут сыграла роль моя любовь к документам», – признавался автор оперы. Из 700 писем он с ювелирным мастерством скомпоновал либретто, состоящее из 20 эпизодов.
В оригинале опера написана для лирического баритона, кларнета, фортепиано, струнного квартета и двух групп ударных. Прологом и эпилогом служит прорастающая вверх через четыре октавы мелодия – неустойчивая, данная в сдержанном движении. Она напоминает колыбельную, но навеваемый ею сон беспокоен. Точнее, сумрачные по колориту «Письма Ван Гога» – это музыка бессонницы, а колыбельная, как в «Поцелуе феи» Стравинского, принадлежит Стране вне времени и пространства.
Музыкальное время и место оперы неясно и неподвижно. Трудно сказать, адресует ли художник письма брату Тео – или самому Богу, поет ли он о происшедшем только что – или называемые им обстоятельства времени и места (Антверпен, Арль, лечебница доктора Рея, монастырь Сен-Поль) уже не имеют значения и служат лишь рамкой для глубоких философских обобщений.
«Письма Ван Гога» строятся на одновременном действии движения – неподвижности, спокойствия – тревоги, жесткости – лиризма. Внутреннее напряжение сохраняется все 75 минут: даже когда герой сообщает, что ему очень хорошо, аккомпанемент ставит его слова под сомнение. Ткань многих номеров прошивают сурово-насмешливые ostinati, в них прорывается стихия шостаковических скерцо (Едоки картофеля, Арль, Человек с отрезанным ухом). На другой чаше весов – сосредоточенные инструментальные интерлюдии, трепетная ночная лирика с перезвоном сказочных колокольчиков, медленный часовой ход (В мастерской, Скорбная музыка). Часы «Писем Ван Гога» отсчитывают время уже не бытовое, но космическое.
В опере о безумце, отрезавшем себе ухо (как чаще всего и представляют Ван Гога), не стоит ждать взрывов сумасшествия, горения открытого пламени. Душевные бури героя сдерживаются, вокальная партия по большей части написана в смягченной, кантиленной манере. Лишь иногда в аккомпанементе прорываются наружу жесткие, по-авангардному изломанные созвучия, а голос совершает запредельно высокие скачки. Длительный монолог-исповедь, лишенный ярких театральных эффектов, требует крайней собранности от певца и от слушателей.
Возможно, поэтому к «Письмам Ван Гога» подступаются немногие вокалисты. Первым из них был Сергей Яковенко – его исполнение записано на пластинке фирмы «Мелодия» в 1986 году (дирижер Марк Эрмлер). Спустя шесть лет оперу поставили на Новосибирском телевидении, допустив ряд купюр (солист Владимир Урбанович, фильм доступен в Сети). В 2009-м в петербургском Эрмитажном театре сценическую версию представили художник Александр Малышев, баритон Павел Напалков, eNsemble Pro Arte и дирижер Алексис Сориано, нашедший партитуру оперы в родном Мадриде и пожелавший исполнить ее в России, чему 94-летний композитор, считавший «Ван Гога» уже никому не интересным, был крайне удивлен. Богдан Королёк