Идоменей, царь Критский

Продолжительность спектакля 3 часа 20 минут
Спектакль идет с одним антрактом

Возрастная категория: 6+

Авторы и постановщики

Музыка Вольфганга Амадея Моцарта
Либретто Джамбаттисты Вареско

Подготовка полусценического исполнения – Кристина Ларина
Ассистент по подготовке полусценического исполнения – Анна Шишкина
Художник-технолог по костюмам – Мария Черноглазова
Художник по видео – Вадим Дуленко
Художник по свету – Вадим Бродский
Ассистент художника по свету – Денис Шайдуллов
Главный хормейстер – Константин Рылов
Ответственный концертмейстер – Наталия Мордашова
Репетитор по итальянскому языку – Мария Никитина

Краткое содержание

Троянская война закончилась. По дороге домой критский царь Идоменей, один из самых влиятельных греческих военачальников, попал в сильный шторм. Он пообещал богу моря Нептуну при благополучном возвращении домой принести ему в жертву первого человека, которого встретит на берегу.

Действие первое
В разгар того же шторма сын Идоменея царевич Идамант спас дочь троянского царя Приама Илию и, кроме того, освободил троянских пленников. Илия полюбила Идаманта, но не осмеливается признаться ему в своих чувствах. Электра, дочь царя Агамемнона и сестра Ореста, сбежавшая из Аргоса на Крит, тоже любит Идаманта. Когда наставник царевича Арбак сообщает о том, что Идоменей, который желал брака Электры и Идаманта, утонул во время шторма, она понимает, что ее желание выйти замуж за Идаманта неосуществимо. Наружу прорываются ее ревность и жажда мести. Идамант в отчаянии бежит к морю на поиски отца.
Между тем хотя корабль Идоменея и разбился, сам он был выброшен на берег. И первым человеком, которого он встретил, оказался его сын. Идоменей проклинает богов, отрекается от сына и запрещает ему появляться перед ним. Идамант впадает в отчаяние.

Действие второе
Арбак и Идоменей пытаются найти выход из затруднительного положения: Идоменей принимает решение отправить сына вместе с Электрой в Аргос. Перед царем появляется Илия, к которой он испытывает влечение. Однако Илия сообщает Идоменею, что видит в нем лишь отца. После ее ухода Идоменей в приступе ярости понимает, что в душе его бушует куда более страшная буря, нежели та, от которой ему удалось спастись.
Единственная, кого устраивает развитие событий, – это Электра. Ей позволено уехать с царевичем, которого она любит, и одновременно она может избавиться от соперницы – Илии. Идамант неохотно подчиняется приказу отца. Однако, когда они с Электрой приближаются к кораблю, который должен доставить их в Аргос, начинается еще одна буря и из моря появляется страшное чудовище. Оно послано Нептуном в наказание Идоменею. Идоменей признаётся в своей вине, но отказывается принести в жертву невинного человека. Буря продолжается.

Действие третье
Илия признаётся в любви спящему царевичу. Когда он просыпается и заявляет о своем намерении сразиться с чудовищем, она еще раз говорит ему о своих чувствах. Любовная сцена прерывается неожиданным появлением Электры и Идоменея, который приказывает, чтобы Идамант с Электрой немедленно отбыли в Аргос, но отказывается объяснить сыну причину такого решения. Идамант в отчаянии удаляется, готовясь перед отъездом в Аргос сразиться с чудовищем, принесшим с собой на Крит эпидемию и экологическую катастрофу.
В сопровождении толпы к дворцу приближается Верховный жрец Нептуна, желающий знать имя человека, который должен быть принесен в жертву. И тогда Идоменей признаётся, что в жертву должен быть принесен его сын Идамант. Арбак оплакивает судьбу невинного царевича. Внезапно раздается хор торжествующих голосов, сообщающих о том, что Идамант убил чудовище. Вернувшийся царевич добровольно соглашается, чтобы его принесли в жертву, но в тот момент, когда Идоменей собирается его убить, вбегает Илия и требует, чтобы вместо Идаманта в жертву принесли ее. Идоменей осознаёт свою вину: это он создал неразрешимый конфликт. И теперь он отрекается от престола. Править страной будут Идамант с Илией.
Электра в отчаянии падает ниц. Критяне празднуют наступление мира и чествуют новую правящую чету.

«Музыка в моей опере – для людей любого рода, за исключением длинноухих» – так с гордостью писал Вольфганг Амадей Моцарт своему отцу Леопольду по поводу «Идоменея». Однако судьба этой оперы оказалась непростой: успешная премьера в 1781 году, немногочисленные постановки в XIX веке… и неутешительный вердикт знатоков, вынесенный в начале XX столетия, – музыка гениальная, но традиционный жанр итальянской оперы-сериа безнадежно устарел. Лишь во второй половине прошлого века началось возрождение «Идоменея», и к нашему времени он вернулся на сцены театров. Предание о критском царе, едва не принесшем в жертву богу Посейдону своего единственного сына, трактовали и как психологическую драму, и как античную трагедию, и как моральную притчу, и как пьесу о конфликте поколений, и как сюрреалистический спектакль о взаимоотношениях смертных с потусторонними силами, и как остроактуальный политический памфлет…
«Идоменей» – одно из самых смелых и новаторских произведений Моцарта. Как обычно, композитор не разрушает жанровый канон, но преобразует его изнутри. В увертюре к опере-сериа привычны трубы и литавры – пожалуйста, все это налицо, но у Моцарта увертюра не просто помпезное вступление, а страстная поэма о противостоянии рока и жертвы.
Опера-сериа состоит в основном из вереницы арий и изредка вкрапленных ансамблей – Моцарт превращает подобный «концерт в костюмах» в ряд психологических портретов и драматических диалогов. Внешне кроткую, но нравственно твердую пленницу Илию невозможно спутать с яростной, однако тоже глубоко страдающей Электрой. Стоическое благородство Идаманта носит совсем не ходульный характер: юный царевич полон чисто юношеского максимализма. Мрачные бездны в душе Идоменея озаряются его неподдельной любовью к сыну. Все эти контрасты сказываются и в ансамблях: терцете из второго акта и – особенно – квартете из третьего акта, где у каждого из героев своя мера страдания, и рок господствует над каждым.
Хоровые эпизоды придают «Идоменею» поистине трагический масштаб, особенно в сцене жертвоприношения из третьего акта. Здесь Моцарт откровенно ориентировался на оперы Глюка и даже, возможно, превзошел старшего мастера в остроте драматических переживаний.
Традиционная счастливая развязка с «богом из машины» – тоже не совсем дань оперным условностям. В ней звучит искренняя вера Моцарта в то, что истинные боги справедливы и милосердны, а судьба не столь уж слепа, как это иной раз кажется. Лариса Кириллина